на самую первую страницу Главная Карта сайта Археология Руси Древнерусский язык Мифология сказок

 


ИНТЕРНЕТ:

    Проектирование


КОНТАКТЫ:
послать SMS на сотовый,
через любую почтовую программу   
написать письмо 
визитка, доступная на всех просторах интернета, включая  WAP-протокол: 
http://wap.copi.ru/6667 Internet-визитка
®
рекомендуется в браузере включить JavaScript


РЕКЛАМА:

Снегурочка

повествование от первого лица

Вот оно, это замечательное место. Полная луна уже серебрит открытую местность. Все не просто в снегу, но звенит этой самой белизной в ушах и глазах. Лютый холод. И вот из дальней поездки по теплым странам в свой дом уже возвращается одна актриса. И сквозь еле заметные парообразные уплотнения вы уже видите ее удивительной красоты лицо. Просто не вероятно, верно? Движения несколько картинны, иначе и быть не может, ведь это не столько реальность сколько эпос, понимаете.

Вот из занесенного снегом леса ей на встречу уже выходит мощная мужская фигура. Растрепанные волосы, огромная седая борода развивается на ветру, полы тулупа распахнуты, в руках он держит невероятных размеров посох.
-Здорова ли вернулась? – спрашивает мужчина.
- А ты, здоров ли? – взволновано парирует женщина.

И кто-то из вас уже смекает, что это скорее всего родители нашего персонажа, верно? Не самый счастливый брак. Я большую часть живу с суровым отцом в его роскошном загородном особняке. Мама, артистическая душа, в основном на гастролях. И вот оно, это напряжение, словно грозовая туча вырастает между этими двумя фигурами…

До нашего слуха доносятся обрывки этого бурного диалога:
- Уйду, уйду, на утренней заре по ветерку умчусь к сибирским тундрам!
- На кого же оставишь дочку нашу?
- Дочка наша на возрасте, без нянек обойдется! Не пешему не конному дороги и следу нет в ее терем!
- Эй старый, девке воля милей всего, не терем твой точеный! Не соболи, бобры, не рукавицы строченые не дороги, подружки ей нужны веселые, да игры до полуночи! Весенние гулянки да игры с ребятами покуда…
- Что покуда!? – прижав мать к земле спрашивает отец.
- Покуда ей забавно, что ребята на перебой за ней до драки рвутся.
- А там?!
- А там полюбится один.
- А-А-А-А! Вот то-то мне и нелюбо! – взрывается отец и натыкается на истерический вопль матери: - Безумный злой мужик! На свете все живое должно любить! Дитя свое в неволе не даст тебе томить родная мать!

На что получает звонкую оплеуху. И скрутив жену в бараний рог, отец уже шепчет ей, дуре на ухо: - Вот тут-то ты не кстати горяча! Без разума болтлива, ты послушай, возьми на миг рассудка!

Но мать не хочет слушать, как видите, и уже распружинивается в его руках.
- Отдай мне девочку мою!
- Не дам! С чего взяла, чтоб я такой доверил дочь?!

И после таких слов кровь, как видите, обоим ударяет в голову, и вот они уже вцепляются друг в дружку и начинают кататься по снегу…

В итоге выбившись из сил и откинувшись на спину, отец уже произносит свою коронную фразу:
- Для девушки присмотр всего важнее и строгий глаз, да не один а десять! И некогда тебе и не охота за дочерью приглядывать, так лучше отдать ее в слободку к беднякам бездетным на место дочки. Согласна ты?!
- Согласна. Пусть живет где скажешь, лишь только бы на воле…

И вот уже отец нависает над матерью и грозно говорит ей прямо в глаза:
- Дочь не знает любви совсем. В ее холодном сердце не искры нет губительного чувства и знать любви не будет. Если ты весеннего тепла, томящей неги, ласкающей размывчатой…
- Довольно! – перебивает его непослушная бестия, - Согласна я! Согласна!

После чего, налившиеся кровью глаза отца добреют…

И так, мы остановились на том, что по настоянию матери, отец против своей воли, отдал меня в одну бедную семью. И вот уже весна, громыхают майские грозы, поют птицы, приемный мой отец, с большого бодуна сидит на покосившемся крыльце дома, я же мою полы, и глядя на меня и мои стройные ноги, уже бурчит себе под нос: - Работает, так что твоя работа! Кому нужна, от ней богат не будешь, ведь только сыт.
- Откуда ж, богатству быть, у девушки сиротки? – отвечаю я.
- А краса твоя девичья – вот богатство. С огнем ищи по свету не найдешь счастливее тебя. От сват и сватов отбоя нет – пороги оттоптали! А парни наши с ума сошли, оравами стадами без памяти кидались за тобой. Покинули невест, перебранились, передрались из-за тебя! И всех то ты отвадила суровым, не ласковым обычаем своим.
- Моя беда, что ласки нет во мне. Толкуют все, что есть любовь на свете, что девушке любви не миновать, но я любви не знаю.

На что отчим вскакивает с крыльца, выхватывает тряпку из моих рук:
- Так лучше, ребята все равно тебе не милы, так всех ласкай равно. Да на досуге присматривай который побогаче. Да сам большой, без старших, без семейный и замуж за него ты выйти норови. Да так гляди, чтоб мамке да отцу на хлебах жить в чести у зятя…

И вот в один из вечеров, к одиноко стоящей на пригорке, смотрящей как молодые парни и девушки водят хороводы и поют песни будоража воображение, подбегает одна из подружек. С ее лица не сходит блаженная улыбка и которую просто распирает от совершенно непонятной мне радости.
- Порадуйся со мной подружка милая. Два дня назад на красной горке сбираю я цветы. На встречу мне из леса вдруг выходит молодец. Пригож, красив как маковый цветок, и ну как клясться, в ярилин день на солнечном восходе, в глазах царя венками обменяться и взять меня женою. Сегодня он приедет познаваться с девицами и парнями…

И вот уже приехал и на дороге появляется тот самый счастливец. За ним десяток слуг с мешками и сундуками.
- Красавицы девицы, меж вами не прячется ль любимая моя?
- Любимая твоя ее подружкам самим нужна, отдать, так не с кем будет круги водить да новости девичьи вышоптывать, - кричат девчонки.
- Подружка вам нужна, но мне нужнее. Кому златые я ключи отдам от кованных ларцов, кому ласкать меня лелеять?

И вот его взгляд уже падает на меня, стеснительно выглядывающей из-за чьегота плеча.
- Постой постой. А это кто? Не веселей ли будет вот этой девушке со мной пойти?
- А я то как же ? – вскрикивает подружка.
- А ты возьми любого, вон, ну вон хоть из них…
- Ну как же милый? Закрой сперва сыпучими песками глаза мои, доской тяжелой сердце у бедной девушки жестоко разорви, тогда бери другую. Эй подружка, разлучница, уйди скорее с дороги! Уйди немедленно!
- Останься! Счастливец кто любовник твой?
- Никто, - отвечаю я.
- Так буду я.

И такой расклад уже сносит крышу всем присутствующим как вы видите. Обезумевшая от унижения девушка уже бежит к реке, кто-то бросается за ней. Толпа вскипает: - За девушек обманутых заступник великий царь, иди к царю девица! За все сердца разбитые отмститель наш отец! Такой сгусток эмоций и энергий на единицу времени не снился даже голивуду…

И так мы остановились на том, что народ направился к царю. Немножко опередим их, чтобы раскрыть характер владыки. Открытые сени и закутавшись в полушубок, старый властитель уже сидит на скамье, погруженный в глубочайшую задумчивость. В палату входят советники, выстраиваются в линию.
- Великий царь счастливого народа! – начинают они на перебой. – Живи во век! От радостного утра, от подданных твоих. В твоем волшебном царстве покуда все благополучно.

Но царь даже не поднимает головы на их приветствие.
- Не верю я, бояре, ох не верю. Не думайте, что все благополучно, когда народ не голоден не бродит с котомками, не грабит на дорогах. Что если нет убийств и воровства…
- Воруют понемножку, - на перебой щебечут бояре.
- Да знаю, знаю. Но в сторону не будем уклоняться. Благополучие не просто слово, не вижу я его давно в народе. Пятнадцать лет не вижу. Наше лето короткое, год от году короче, а весны холоднее, туманные, сырые, словно осень печальные. До середины лета снега лежат в оврагах да лидинах. Из них ползут туманы по утрам. Пятнадцать лет, подумайте бояре, пятнадцать лет не кажется Ярило на наш призыв, когда его встречаем. Напрасно в великий день тьматысячной толпой к нему взываем и песнями в его величье славим. Сердит на нас Ярило.
- Царь, премудрый царь, за что ему на нас сердиться? – взывают бояре.
- Есть за что! В сердцах людей заметил я остуду немалую. Горячности сердечной не вижу я давно в своем народе. Исчезло в них служенье красоте, не вижу глаз мужских увлажненных чарующей страстью, не вижу дев задумчивых, глубоко вздыхающих, на глазках с поволокой возвышенной тоски любовной нет, а видятся совсем иные страсти. Тщеславие, к чужим нарядам зависть, ко славе страсть, ко роскоши и прочие. Над этим вот над всем продумал я всю ночь. И вот на чем остановился я. В ярилью ночь, исполненной чудес и смысла тайного, мы соберем что есть в моем народе, девиц-невест и парней-женихов и всех за раз соединим лишь только солнце брызнет румяными лучами по зеленым верхам дерев. Угодней нет Яриле жертвы.

И вот бояре один за другим уже отводят глаза от царских слов, но один все-таки решается заговорить:
- Великий царь, уж как не весела не радостна такая встреча солнцу, да только жаль, что не возможна.
- Что? Чего нельзя? – удивляется царь.
- Не гневайся. Девица какая-то неписанной красы, годов пятнадцати в слободке объявилась. Передрались все парни за нее. На женихов накинулись невесты, и брань идет такая, что только разнимай.
- Так что же вы молчали? А, бояре?
- Тебя жалели, добрый государь.

И вот рука царя уже хватается за сердце, он покачивается не имея сил выговорить больше ни слова. Но именно в этот момент дверь распахивается и толпа народа впихивает в дверь зареванную девушку, ну ту самую, которую в прошлую сцену бросил богатый заезжий купец. Девушка пятиться, но народ не пускает ее – давай, давай говори.
- Батюшка, святой царь, - начинает девушка. – Батюшка, родненький. Клятвы то слушать ли? В совесть то верить ли, аль уже в людях и вовсе извериться?
- Как же не верить, милая девушка? Чем же и свет скреплен. Правдою да совестью только и держится.

И тут потоки слез сбивают царя с ног. Народ вливается в палату, начинает подливать в этот поток свои реки негодования. И вот по стране уже разносится грозное:
- Неслыханно бояре! Страшно верить, приспешники ищите преступника, доставить подлеца на суд царев! И толпы народа уже выносят царя во двор…

И вот мы уже на центральной площади, видите?, забитой негодующим народом до предела. Приспешники приводят того купца и вместе с ним выталкивают и меня. Толпа смолкает в ожидании царского суда, его глаза сурово скользят по лицам людей. Он гневно смотрит на преступника. И вот она, эта знаменитая сцена. Его взгляд доходит до меня…

Вот она эта чудесная перемена – гневные морщинки на лице царя начинают исчезать, и как мы все видим, оно становится каким-то детским и вокруг глаз уже появляются эти узоры неподдельного счастья. О! Его рука невольно поднимается к сердцу.
- Полна чудес могучая природа. Дары свои обильно рассыпая причудливо она играет. Бросит в болотинке в забытом уголке цветок весны жемчужный брызнет на белизну его холодной пылью серебряной росы, и дышит цветик невыразимым запахом весны. Ее краса поможет нам бояре Ярилин гнев смягчить, какая жертва готовится ему, красавица, - говорит царь, беря меня за руки и поворачивая лицом к народу. – Пришла твоя пора, ищи себе по сердцу друга.
- Где же мне искать, не знаю, - отвечаю я.
- Сердце скажет.
- Батюшка, светлый царь, молчит мое сердечко…
- Не стыдись, - обнимает меня царь. – Старик уж я, одной ногой в могиле, мне как подруге самой близкой можешь все рассказать, шепни-ка мне на ушко.

Но из толпы уже чей-то голос:
- Великий царь, она любви не знает.
- С ее красой любви не знать? В уме ли ты народ?! Таких чудес на свете не слыхано, природой неизменно положена пора любви для всех!

Но здесь царь осекается на полуслове и в его уме уже возникает вся картина.
- Но если правда, как же не гневаться подателю тепла. И вот причина жестоких зим, жестоких зим… Так слушай же народ. Кто сможет в девице младенческую душу желанием любви зажечь, скажите.

И ледяная пауза уже повисает над фасадом. Но вперед уже выходит тот самый преступник, богатый купец, кто ради меня бросил свою невесту и встает перед ним на колени. Царь же кладет ему руки на голову:
- Вечерняя заря минует незаметно. Если ж к утру, девицы грудь всколышет сердца стук, из рук царя с великим награждением возьмешь ее, и знай, что службы лучшей, нельзя ни мне, ни Роду сослужить.

И вот эта просторная поляна в лесу, вечерняя заря уже догорает. Молодые парни и девушки водят хороводы. Старики и старухи угощаются брагой и пряниками. И счастливый царь, окруженный боярами, гуляет среди них, усыпанных цветами. Веселое гулянье…
- Взглянув на вас разумным оком скажешь, что вы народ честной и добрый, лишь добрые и честные способны смеяться так и так плясать отважно. А кстати я о хмеле вспомнил. Время к столам идти и меду честь воздать, для стариков утеха. А вам же младость, - оборачивается царь к молодежи, - бежать в кусты венчальные пора! Шисть!

И не успел он это сказать, как молодежь тут же срывается с мест, сбивая с ног стариков и родителей, с криком и гуканьем уже мчатся в лес.
- Но воротиться всем в венках ярильных, - кричит им вдогонку царь, - ах дети, дети, ладушки мои, благословляю вас на блуд честной.

И вот уже поляна вся усыпана сброшенной одеждой.

И вот в глубинах леса увлеченная массовым буйством, я мечусь по лесу, как вы видите, и натыкаюсь на знаменитого красавца пастуха. И он уже кричит мне на бегу:
- Опять одна? Весь лес гульбой и страстью пышет, а ты опять одна?!

На что я расгоряченно парирую: - Постой, постой. Неужто других я хуже?
- Нет, не хуже. Красивее ты всех.
- Так что же ты все ищешь?
- Румяная заря забрезжит скоро, народ честной пойдет на встречу солнцу. Мне же песней приветствовать его идти вперед с возлюбленной подружкой…
- Так бери! Бери меня!
- За эту честь другая все отдаст.
- И я. Отдамся вся.

И вот мое платье уже взлетает в воздух… Все замирает …

И лунный свет уже замирает на моей коже. Медленно, очень медленно, как бы целуя каждый миллиметр, скользит от щиколоток к зардевшимся щекам… Просто невероятно, верно?:)

Глаза юноши на мгновенье стекленеют, как вы видите, и вот он уже подбирает с земли платье и укрывает мои плечи. И слегка смущенно произносит:
- Любить должно сердечко…

На этих словах он берет мою руку, как вы видите, кладет себе на грудь:
- Услышь как сердце бьется, когда оно любовью дышит. Мне ведь не детская любовь нужна… Прощай… Прости…Увидимся

И вот уже крупные хрусталики катятся по моим щекам, как видите, я уже стою на берегу озера, в ярилиной долине. И я зову ту единственную, кто только и может утешить в таких ситуациях.
- Родимая. В слезах тоски и горя, зовет тебя покинутая дочь. Из тихих вод явись, услышать стоны и жалобы кровинушки твоей. Но из глубин озерных доносится:
- О дочка, только не сейчас. С рассветом вступает мой возлюбленный Ярило в свои права и начинает лето истомное. Чего тебе не достает?
- Любви. Вокруг меня все любят, все счастливы и радостны, а я одна тоскую. Завидно мне чужое счастье мама, хочу любить, но слов любви не знаю. И чувства нет в груди. Начну ласкаться – услышу смех, насмешки и укоры за детскую неопытность, за сердца стыдливый холод, мама…Мать Весна дай мне любви, любви девичьей.
- Дочка, забыла ты отцовы опасенья. Любовь тебе погибель будет.
- Мама, пусть я умру, любви одно мгновенье дороже мне годов тоски и слез моих, прошу.

И вот над озером уже повисает эта долгая пауза, как вы видите. И мать уже поднимается из своей водной постели и прижимает меня к своему сердцу.

Сейчас лучше отведите свой назойливый взгляд, дорогие мои, потому что у меня больше нет сил, чтобы описать все, чем наполнены детские глаза. И вот она уже проводит своей рукой по моим волосам.
- Изволь дитя, любовью поделиться готова я. Родник неистощимый любовных сил в венке моем цветном, возми его. Такое сочетание цветов и трав, какие переливы цветной игры и запахов приятных, любой цветок который не возьми, души твоей дремоту пробуждая, заденет паутинку новых чувств, незнаемых еще тобою. На этих словах она увлекает меня в глубины озера и в груди моей уже зарождается это изумительное чудо. Слышите?

И вот они, словно атомные взрывы, один за другим, что разрывают мою грудь на две половинки, и я уже поднимаюсь из воды и не могу понять как я вообще жила без этого, без того, что чувствую прямо сейчас. И все вокруг, каждая травинка и цветочек, каждый лепесток на деревьях и каждая капелька влаги, наполняющая воздух, готова разорваться от избытка нежной заботы друг о друге.
- Предчувствием любовным душа твоя полна. Красой лугов, зеркальностью воды и неба в ней до толе ты любуешься пока на юношу не устремятся взоры. Тогда лишь до конца узнаешь ты всю власть любви над сердцем. Первый встречный, одарен будет щедростью любви твоей. Теперь беги, беги. Вершины гор уже покрылись яркой позолотой отца светила, и скоро он осветит землю. Беги домой тропинками лесными, в тени кустов. Да что я наделала. Прощай дитя мое. Счастливо…

И вот я уже бегу по лесу и встречаю того уже совершенно обессиленного парня, возложившего на себя непосильную задачу разбудить мое сердце к восходу солнца. Эту безумную сцену у меня нет времени описывать, ведь как вы понимаете, в дали уже слышны звук и стук трещоток. На поляну уже выходит народ, стуча кто во что горазд. Старый царь, опираясь на бояр, ковыляет следом. Женихи и невесты попарно, все в праздничных нарядах.
- Но сердце пощади, помедленней немножко, - про себя шепчет царь. – что делать нам, разгневанный Ярило не кажется, и голая вершина его вся тучами покрыта. Бояре, явилась ли та пара?!

И вот на встречу этому шествию прямо из леса выходим мы и склоняемся в поклоне. Мой возлюбленный уже говорит:
- Великий царь, твое желанье законом было мне и я его исполнил.

Царь еле справляясь с волнением спрашивает меня:
- Своей рукою вместе даешь ли ты любовь ему?
- О царь, - отвечаю я, -спроси меня сто раз, сто раз отвечу – храня в груди всю нежность матушки моей Весны красавицы, что я люблю его.

И вот луч солнца, прорезавший внезапно облака, словно ладонью божества уже проводит по моей щеке, как вы видите. Скользит по лицу и уже втекает через глаза прямо в сердце. И вот он этот внезапный вскрик. – Ха!

И последние слова, будьте внимательны:
- Прости отец, прощайте все. Жених мой милый, мой ладушка, тебе последний взгляд.

И вот не понимая, что я такое говорю, мой возлюбленный уже пытается удержать меня, тающую прямо в его объятьях.
- Постой, постой! Не может быть не верю. То не призрак в объятиях моих горячих был, она была тепла. И слышал я всем телом, как сердце в ней дрожало человечье! От света дня бежать она меня молила, но я не слушал. В моих руках как льдинка хрупкая растаяла. И вот нож уже сверкает в лучах того же солнца… Люди видя это разбегаются в ужасе. Но царь же, стоя в лучах сияющего солнца, кричит ему что есть мочи:
- Эта смерть тревожить нас не может! Солнце знает, какую жертву выбрать! Вы же скромно, изгнав последний стужи след, с мольбою воротим свои сердца ко солнцу! Оно приятно взглянет на преданность покорного народа!

Итак, дорогие мои, вот вам одна из самых загадочных сказок славянского народа. Та самая, что отнюдь не заканчивается свадьбой и повальной пьянкой. И как кажется только здесь, на этой территории возможно такое, и как всегда вам самим решать, что собственно хотел сказать автор. То есть наше с вами, народное сознание, этим загадочным произведением…

по материалам Фрэнки-шоу под названием “Снегурочка".